Спустя всего полтора с небольшим года после окончания работ наконец-то “оперативно” подготовлен рассказ о противоавариных работах 2021 года на церкви Рождества Богородицы в Бережной Дуброве!
Напомним, что главными задачами того сезона были консервация глав и кубоватого завершения церкви. Как и в предыдущем году, на храме трудились 4‑5 плотников-реставраторов из артелей «Архангело», «Новое Старое» и множество добровольцев «Вереницы». Руководил всем мастер из артели «Архангело» Александр Сапрыкин.
Работы начались 31 мая 2021 года с установки на прежнее место лестниц и настила верхнего яруса лесов вдоль стен церкви, которые были поставлены ещё в прошлом году, но лестницы и настилы на зиму сняты. После этого мастера с помощью добровольцев начали возводить леса на полицах вдоль куба и затем вокруг глав по его углам. С лесов удалось осмотреть состояние бочек на кубе и оценить повреждения кровли на них там, где стальное покрытие было нарушено (эти небольшие бочки по четырём сторонам куба также иногда считают одной крещатой бочкой, так как врублены они взаимно перпендикулярно).
Первым делом добрались до юго-восточной главы. Лемех в верхней части её полностью сгнил, в некоторых местах также была повреждена или утрачена обрешётка под ним. Такую же, в целом, ситуацию мы наблюдали впоследствии и на остальных главах. На этом моменте стоит остановиться подробнее и сделать небольшой экскурс в историю реставрации Рождественского храма в XX веке.
К 1960-м годам кресты на большинстве глав были утрачены, а в центральной главе зияла огромная дыра. В 1969-1970 годах силами Архангельской научно-реставрационной мастерской была проведена реставрация, в ходе которой заменили лемех в верхней части всех глав, кресты на них и перекрыли новым тёсом кровлю тёплой церкви.
Эту реставрацию нельзя назвать в полной мере научной, так как при ней были допущены значительные упрощения и отклонения от традиционных технологий деревянного зодчества. Изначально лемех покрывал всю поверхность главы, но вместо этого в 1970 году завершения глав покрыли коническими «юбками», составленными из треугольных и трапециевидных дощечек.
Мачта креста традиционно вытёсывается из цельного бруса, в нижней её части оставляют утолщение, называемое яблоком. На новых же крестах реставраторы сделали яблоко из отдельных частей, которые затем прибивали к кресту гвоздями (справедливости ради надо отметить, что и сохранившихся к тому времени кресты были выполнены по такой же схеме, но они были поставлены в довольно поздний период – между 1886 и 1891 годами, и, по-видимому, уже изначально изготовлены под обивку железом).
Во время следующей реставрации 1991 году покрыли новым лемехом северо-восточную главу и главу на северной бочке куба, и установили на двух этих главах новые кресты. Здесь уже все детали были выполнены аутентично, с соблюдением традиционных технологий. Также были сделаны заготовки и для других крестов, но, как известно, реставрацию не удалось довести до конца.
Таким образом, можно констатировать, что за 50 лет реставрационной лемех на главах практически полностью разрушился. На тех главах, где в 1991 году выполнили его замену, состояние оказалось ненамного лучше. В нижней части, менее подверженной воздействию дождя и снега, на всех главах сохранился старый лемех со следами зелёной краски оттенка ивового листа – должно быть, ярь-медянки (вероятно, со времени ремонта 1891 года, когда их перекрыли заново, или позднее).
Работы по консервации глав заключались в следующем:
Лемех с верхней части главы снимали до уровня её экватора (ниже которого сохранился исторический лемех) и очищали обрешётку под ним, при необходимости заменяя сгнившие или утраченные её фрагменты. Края сегментов обрешётки в местах, где они крепятся к журавцам, прикрывали лентами из баннеров, либо берестой или полосами кровельной стали, для того чтобы острые кромки не прорвали наружное покрытие.
После этого настилали листы линокрома в виде треугольных секторов внахлёст, склеивая кромки битумной мастикой. Сверху их закрепляли на гвоздях полосами металлической перфорированной ленты. Сначала устройством покрытия глав, как наиболее ответственным моментом, занимался лично Александр Сапрыкин. Двое других мастеров в это время устанавливали леса. Затем в работу включились и плотники артели «Новое Старое», приехавшие чуть позже. Дело пошло быстрее.
Следом за юго-восточной перекрыли и остальные три главы в углах куба. Потом пришла очередь малых главок, расположенных на четырёх сторонах крещатой бочки.
С двух глав, стоящих на западной и южной бочках, кресты было решено снять из-за их сильной ветхости. Без этого простоять они могли, в лучшем случае, ещё год-два, и при сильном ветре переломились бы и упали вниз. А дальше сквозь трещины на изломе мачты креста дождевая вода стала бы снова попадать внутрь глав.
Сверху главы прикрыли конусообразными колпаками, свёрнутыми из листов кровельной, стали, оставшихся после разборки в 2013 году притворов летнего и зимнего храмов. Северо-западную главу, на которой крест был утрачен ещё несколько лет назад, также накрыли аналогичным конусом.
Одновременно с этим другие мастера разбирали и спиливали остатки старых лесов 1991 года и устанавливали новые. Вокруг северной главы старые леса оказались достаточно прочными, поэтому их решили сохранить на время работ, лишь незначительно усилив новыми досками. Так, постепенно мы подобрались к центральной главе.
Отсюда Бережная Дуброва и окрестности были видны как на ладони. На западе — широкие поля, когда-то простиравшиеся на несколько вёрст вплоть до озера Из(б)ного, а ныне стремительно зарастающие. На юге – Заорожье, Красный Посад, немного поодаль — Кузнецова, а за изгибами реки и залитыми солнцем пойменными лугами, теперь уже поросшими молодым лесом, раскинулось Конёво. На востоке, за рекой и лесом — посёлок СХТ, а на севере, за Дубровой и Нижней, Онега синей лентой убегала вдаль и терялась среди бескрайних лесов.
Ещё при взгляде снизу стало заметно плачевное состояние центральной главы. По сравнению с другими маковками площадь её поверхности была больше. Повреждения здесь оказались существеннее, особенно на северной стороне. Там разрушился не только лемех (его в этом месте и вовсе не осталось), а и значительная часть обрешётки — на месте отсутствующих сегментов красовалась большая дыра.
Верхние концы журавцов главы, составленных из двух частей (верхней и нижней) отошли от мачты креста, к которой они были изначально прикреплены. Под действием веса покрытия главы соединения верхних и нижних сегментов журавцов разошлись, между ними образовались зазоры. По этой причине сама глава деформировалась, оказавшись сплюснутой с юго-востока, и наклонилась.
Возможно, что с этой бедой столкнулись ещё реставраторы, работавшие в 1970 году, так как снаружи (под обрешёткой главы) журавцы были обвязаны проволокой, а изнутри некоторые из них притянуты также проволокой к мачте креста. Могло быть и так, что тем реставратором не удалось надёжно закрепить их после замены креста.
Внутри главы оказалось много птичьего помёта, который вобрал в себя влагу, из-за чего здесь местами сгнили и разрушились обрешётка и лемех в нижней части главы (чего не наблюдалось на остальных главах). После расчистки главы мастера приступили к её укреплению: усилили журавцы вертикальными стойками и соединили их с мачтой креста укосинами и горизонтальными связями из доски.
С наружной поверхности главы тем временем снимали лемех и сгнившую обрешётку в верхней части. Эти работы заняли несколько дней, поэтому на время перерывов и на ночь отверстия в главе закрывали баннером на случай дождя. Вместо утраченных сегментов обрешётки сделали новые из доски или же накладывали на эти места заплаты из кровельной стали.
Крест на центральной главе за полвека также обветшал, средняя перекладина его отвалилась, а верхняя часть стала совершенно трухлявой. Напомним, что на кресте был закреплён молниеотвод, а для него требовалась более надёжная опора. Поэтому здесь старый крест также сняли, предварительно отсоединив трубку, в которую вставлена шина молниеотвода.
Утром следующего дня Александр Сапрыкин сделал по обмерам новый крест из бруса, что остался после прошлогодних работ, и затем крест подняли наверх. На сильном ветру удержать и установить крест на главе было непросто, но, тем не менее, героическими усилиями мастеров, эта задача была выполнена. На другой день главу покрыли линокромом и прикрепили молниеотвод на прежнее место.
Если задуматься, то новый крест, кроме чисто практической функции, несёт в себе и метафизический смысл, символизируя возрождение храма и надежду на его восстановление в будущем. Можно сказать, что поднятие креста стало кульминацией всех противоаварийных работ на Рождественской церкви, но тем не менее, до их завершения оставалось выполнить ещё несколько не менее важных задач.
На следующий день после окончания работ на центральной главе начали разбирать леса. Одновременно с этим мастера внимательно осматривали стальную кровлю куба, и обнаруженные дыры от гвоздей и другие отверстия закрывали заплатами.
Заплата представляла собой небольшой кусок линокрома, который приклеивали к поверхности кровли битумной мастикой, а поверх него прибивали гвоздями кусочек стального листа такого же размера.
Места примыкания крещатой бочки к кубу, где соединения двух поверхностей образуют желобки, называемые ендовами, по которым стекает дождевая вода, усилили дополнительными листами, которые удалось верхней кромкой подвести под зазоры между листами кровли.
На самих бочках ещё в начале работ мастера частично восстановили повреждённую кровлю: в тех местах, где стальное покрытие было сорвано ветром, сгнивший тёс удалили и сделали обрешётку из свежей доски, поверх которой настелили листы железа, закрепив их кровельными саморезами.
После разборки верхних уровней лесов освободился доступ к нижней части бочек, где стальное покрытие затем было также восстановлено. Как и ранее, здесь использовались листы кровельной стали с крыш разобранных притворов.
В последнюю неделю июньских работ прибыло подкрепление в составе четырёх прекрасных девушек – Вики из Вереницы, архитекторов Лики и Лены и историка архитектуры Татьяны Ковалевской. Они очистили кровлю куба от лишайника, разросшегося на поверхности стального покрытия за долгие годы запустения, после чего завершение храма приняло более ухоженный вид.
Затем общими усилиями убрали с полиц мусор, оставшийся после работ на главах, которого набралось немало.
Глава на алтарной бочке, поставленная во время реставрации 1991 года на месте прежней, разрушенной в 1940-е годы, сохранилась лучше, чем те девять, что стоят на кубе. Но за тридцать лет её западная сторона, обращённая к храму, поросла мхом и лишайником, некоторые лемешины сгнили. После очистки поверхности главы мастера удалили их и вставили между рядами сохранившегося лемеха куски линокрома, прикрыв таким образом отверстия.
Затем мастера продолжили разбирать леса на уровне стен, а девушки перебрались из-под жаркого солнца в тёмный и мрачный подклет церкви. Как уже рассказывалось ранее, стены и потолок подклета из-за сырости, вызванной протечками кровли и отсутствием хорошей вентиляции, местами были обильно покрыты грибами и плесенью. Правда, после устранения протечек на алтарной бочке и юго-восточной главе в подклете стало немного суше, грибы также несколько усохли.
Таня Ковалевская ещё заранее посоветовалась по вопросу грибов с сотрудницей музея-заповедника «Кижи» М. В. Кистерной, ведущим российским специалистом в области древесиноведения, и Маргарита Васильевна дала рекомендации по методике борьбы с ними.
Сначала поражённые поверхности стен и потолка подклета алтаря обработали раствором антисептика «Древесный лекарь», используя для этого кисти и распылители. Затем, через 2-3 часа грибы с поверхности удалили с помощью металлических щёток, шпателей и скребков (такая последовательность важна потому, что это позволяет избежать распространения грибных спор, как это могло быть в том случае, если соскребать сухие грибы до их опрыскивания). После этого провели повторную обработку антисептиком тех же участков для того, чтобы убить оставшиеся грибы в порах древесины.
На следующий день таким же образом обработали подклет основного объёма церкви (в основном, восточную стену, потолок около неё и юго-восточный угол, как места, наиболее поражённые грибами).
Параллельно с этим мастера закончили разборку лесов; доски рассортировали, уложили в штабеля, и затем отправили в Архангело и Волосово для использования в работах на храмах в этих сёлах.
На входе в церковь восстановили двери (до этого верхняя половина дверного проёма была заколочена досками) и разобрали временное крыльцо (устроенное при последней попытке реставрации в 2014 году), уже основательно подгнившее и скользкое, а потому небезопасное. Вместо крыльца поставили лестницу, которую надёжно прибили к стене. Над небесами храма, вдоль южной и западной стен мастера сделали полуподвесные леса – это даст возможность очистить от птичьего помёта западную сторону неба, где плохое состояние досок и тябл небес не позволяет на них ступать.
На этом основные противоаварийные работы на Рождественской церкви с участием мастеров, занявшие чуть меньше месяца, были завершены. Более подробно, по дням и неделям они были уже описаны ранее, в «репортажах с места событий».
В августе уже собственными силами (в основном, благодаря Тане из Вереницы и отдельным бережнодубровцам, среди которых стоит особо отметить самых юных помощников — Антона и Кирилла) скосили и убрали траву вокруг церкви. Затем, при помощи приезжих добровольцев собрали в кучи остатки старых лесов, сгнившего лемехового покрытия глав, мелкий мусор, оставшийся после работ этого года, и огромное количество трухлявых досок, накопившееся за последние десятилетия (в частности, в ходе последней попытки реставрации). Михаил Тюриков из Дубровы за несколько раз вывез весь этот хлам на тракторе (за что ему отдельное спасибо). Чуть позднее к нам присоединились и добровольцы из Конёва — учительницы Наталья Владимировна и Марина Васильевна со своими родными.
Окна и всевозможные щели в стенах церкви закрыли сетками от проникновения птиц. Также удалось расчистить от птичьего помёта некоторую часть небес храма, но в меньшем объёме, чем в предыдущем году.
Тем временем оказалось, что победу над грибами в подклете праздновать рано: уже в конце июля (т.е. всего спустя месяц после антисептирования стен и потолка) грибы появились снова, хотя и в гораздо меньшем количестве. Кроме того, в щелях между брёвнами образовалась плесень, а в одном месте даже вырос пластинчатый гриб с ножкой и шляпкой. Очевидно, что главной из причин этого стала плохая вентиляция подклета.
Раньше в южной стене основного объёма церкви, между первым и вторым венцами было сделано отверстие — ветренка. Но впоследствии, когда нижнее бревно потеряло прочность из-за трухлявости и поражения муравьями, оно оказалось раздавлено массой всего сруба и вмято в грунт, отчего щель для вентиляции оказалось закрытой. Южная стена алтаря также сильно просела, нижний венец её полностью ушёл в землю. Здесь важно было устранить причину возникновения сырости в подклете, поэтому в нижних венцах алтаря и основного объёма с южной стороны сделали новые ветренки, а с северной стороны расчистили щели между камнями фундамента, чтобы подклет продувался насквозь свежим воздухом. Стены и потолки, поражённые грибами, были повторно обработаны антисептиком несколько раз — в августе, сентябре и октябре.
В сентябре, когда начались осенние дожди, оказалось, что кровля храма протекает, как ни в чём ни бывало, причём, в тех же местах, что и прежде (разве что под главами, надёжно закрытыми линокромом, протечки уже не наблюдались). Поэтому в начале октября Александр Сапрыкин приехал в Дуброву снова, и мы, поднявшись по внутренним конструкциям завершения храма (так как леса уже были сняты), выбрались на четверик центральной главы, а с него — на кровлю куба.
Здесь обнаружилось, что верхние кромки стального покрытия кровель в отдельных местах плохо прилегают к вышележащим поверхностям: в частности, на бочках — к фронтонам кокошников в основании глав, на самих кокошниках — к шеям (барабанам) глав. Возможно, в эти щели как раз и попадала вода, стекая по поверхностям под железо. Кромки стальных листов на всех кокошниках, бочках, кубе (в местах примыкания к четверику центральной главы), и кровле четверика под центральной главой, там, где они примыкают к барабану главы, прибили гвоздями плотнее. Мелкие щели Александр заклеил силиконовым герметиком, а на барабанах глав, в местах, где были частично утрачены нащельники, закрывавшие промежутки между досками покрытия, прибил нарезанные специально для этого полосы кровельной стали.
Казалось бы, на этом проблема с протечками должна быть решена… но нет, после сильных дождей или таяния снега вода сквозь кровлю продолжала течь, хотя уже в меньшей степени, и не постоянно, а в зависимости от направления ветра (то есть, при косом дожде с определённых сторон). Поэтому пришлось, как и в предыдущем году, соорудить над небесами храма систему защиты из полотнищ-баннеров, только уже в значительно упрощённом виде — без водоотводных желобов, так как объём воды небольшой, и достаточно просто задерживать её на поверхностях баннеров, откуда она со временем будет испаряться. В двух местах, где протечки интенсивнее, полотнища натянуты под уклоном, а под ними поставлены ёмкости для сбора воды.
Но отчего же, несмотря на то, что все возможные щели в кровле были закрыты, она всё же протекает? Как отмечает Александр Сапрыкин, исходя из своего опыта, даже через одну упущенную дырку от гвоздя может просочиться немалое количество воды. Возможно также, что битумная мастика, на которую приклеивались заплаты на железной кровле, могла на жаре стать жидкой и стечь с поверхности.
А в целом, главной причиной может быть особенность устройства самой кровли: на всех поверхностях, покрытых железом (кубе, крещатой бочке, кокошниках, четверике центральной главы) края верхних листов прибиты поверх вертикальных конструкций, например, барабанов глав или кокошников, а не заправлены под них, как обычно делается во избежание попадания воды, стекающей по отвесным поверхностям, в зазоры между ними и покрытием. Как бы плотно ни были приколочены листы кровельной стали, соединение всё равно не будет герметичным.
И, судя по всему, с этой бедой столкнулись уже вскоре после покрытия куба железом в 1891 году — в некоторых местах, где стальное покрытие кокошников примыкает к барабанам глав, сохранились остатки извести, который были замазаны щели. Со временем, однако, она высохла и выкрошилась. О том, что кровля сильно протекала в прошлом, могут свидетельствовать и следы замены слег куба и крещатой бочки – на некоторых из них видны вставки из нового материала.
Как и в прошлый раз, во время этого сезона работ было сделано ещё несколько открытий. При осмотре завершения церкви вблизи удалось рассмотреть на поверхностях остатки краски, причём под поздними и почти полностью облезшими белилами и медянкой сохранились следы более стойкой красной краски, по оттенку похожей даже не на охру, а на киноварь. Вместе с историческими документами это позволяет нам представить, как менялось цветовое оформление храма.
Первоначально, при ремонте 1864-66 годов, ещё задолго до обшивки стен церкви тёсом, куб, кровля крещатой бочки, кокошники в основании глав и четверик центральной главы были полностью выкрашены в красный цвет (это видно, например, и на фотографиях В. В. Суслова 1886 г., где все эти элементы имеют одинаковый оттенок). Затем, в период между 1886 и 1891 гг. (предположительно, после обивки кровель железом, но, возможно, и ранее) стенки четверика центральной главы окрасили белилами, а углы его и декоративные гребёнки под крышей – медянкой (то есть, в зелёный цвет). Аналогичным образом были окрашены и кокошники: фронтоны их стали белыми, а наличники – зелёными.
Куб и кровля крещатой бочки после покрытия железом, вероятнее всего, тоже были выкрашены не в красный, как прежде, а в зелёный цвет (хотя железо уже ко второй половине XX века проржавело настолько, что никаких остатков краски на нём не сохранилось, в отчёте об осмотре храма в 1947 г. отмечается, что “ржавая крыша носит следы окраски медянкой” (Научный архив ГАУ НПЦ по охране памятников, 1-28). Фронтоны же крещатой бочки, ориентированные по сторонам света, как видно, были уже изначально покрашены в белый цвет в 1864-66 гг., в центре их нарисованы декоративные окна с чёрными «стёклами», белыми рамами и зелёной рамкой «наличника» вокруг них. Наличники же самих бочек были также зелёными. Ещё в середине прошлого века «окна» на бочках были хорошо видны, ныне же краски почти полностью выцвели. Следов более ранней покраски под ними не обнаружено.
Внутри центральной главы тоже обнаружилось немало интересного. Столб, к которому крепится мачта креста, при строительстве церкви, очевидно, использовался как ворот для подъёма брёвен наверх (как и на многих других храмах) — нижняя его часть затёсана и опирается на подпятник, лежащий на двух связях четверика — поперечных брёвнах, врубленных в стены в трёх метрах над небесами, а в верхней части сделана проушина для крепления блока, в который вставлялся канат.
На самой же мачте креста внутри главы мы нашли автограф Александра Викторовича Ополовникова. Легендарный архитектор, реставратор и исследователь деревянного зодчества побывал в Бережной Дуброве во время Онежской архитектурной экспедиции 1950 г. вместе с художником Г. Г. Лебедевым и архитектором П. И. Скоканом. Надпись гласит: «Обмерял в 1950 г. арх. Ополовников, МОССА (Московское отделение Союза советских архитекторов) 15/VIII 50 г.». Некоторые фотографии, сделанные тогда (в том числе снимки храма и ещё существовавших в то время торговых рядов, что в прошлом составляли часть церковной ограды) представлены в его книгах (например, «Русское деревянное зодчество»), а записи из дневников экспедиции — в книге «Бревенчатый Иерусалим», изданной дочерью Ополовникова Еленой Александровной.
Во время работ у нас побывало много гостей. Кроме путешественников и туристов, в июне нас посетил музыкант-мультиинструменталист, мастер колокольных звонов и изобретатель новых музыкальных инструментов Сергей Власов из Каргополя в компании Надежды Егоровны, основательницы музея «Кошкин дом» в селе Река Каргопольского района.
Чуть ранее в Дуброву приезжали прекрасная и энергичная Юлия Невская и Алексей Миняйло для съёмок документального фильма «Монополия на память», посвящённого людям, которые объединяются для сохранения подлинной исторической памяти вопреки попыткам государства присвоить себе исключительное право трактовать историю, зачастую в угоду политической конъюнктуре.
Здесь надо напомнить, что Юлия не только документальный фотограф и фотожурналист — она также занимается информационной поддержкой и продвижением артели «Новое Старое», мастера которой работали на Рождественской церкви в 2020 и 2021 годах. Эпизоды, посвящённые спасению храмов в Бережной Дуброве и Зачачье, беседы с реставраторами и руководителем фонда «Вереница» Маргаритой Баевой, стали, пожалуй, самыми светлыми моментами этого замечательного фильма, вышедшего осенью того же года (рекомендуем к просмотру).
В середине августа в Дуброве побывали паломники — священник из Подмосковья о. Николай с группой из 25 учеников воскресной школы, путешествующие каждый год по Северу пешком(!). До Бережной Дубровы они прошли 66 км от станции Лельма. Отец Николай отслужил в храме литургию, после чего захоронили найденные во время работ в подклете и других местах храма кости бережнодубровцев прошлых веков, и спели литию по ним.
Таким образом, за 2021 год сделано следующее:
- сняты остатки старых лесов
- перекрыты линокромом все девять глав и, частично, алтарная глава; устранены протечки на них
- заменён крест на центральной главе
- восстановлена и укреплена железная кровля на кубе и крещатой бочке по четырём его сторонам, закрыты заплатами отверстия в ней и ликвидированы почти все протечки
- очищены и обработаны антисептиком поражённые грибами стены и потолок подклета, устроена вентиляция, благодаря чему грибы в подклете удалось почти полностью уничтожить
- убран крупный и мелкий мусор, накопившийся вокруг церкви за последние десятилетия
- очищена от птичьего помёта небольшая часть потолка-неба
- установлены сетки от птиц на окнах и других отверстиях
- устроена система защиты небес храма в тех местах, где ещё остались протечки кровли
Если сравнивать с работами предыдущего года, то, в целом, в 2021-м они были более сложными, в том числе и потому, что проводились уже на большей высоте, приходилось поднимать наверх значительный объём строительного материала и работать на покатых поверхностях (всё-таки, это не какие-нибудь домики для белок развешивать на деревьях с альпинистским оборудованием и пафосным видом:). Тем не менее, благодаря мастерству плотников и усердному труду добровольцев удалось выполнить все запланированные задачи в полном объёме и даже несколько незапланированных (как, например, новый крест). Во многом это заслуга и самого Александра Сапрыкина — не только талантливого мастера-реставратора, но и умелого организатора и руководителя, и просто замечательного и творческого человека.
Конечно, для сохранения церкви предстоит сделать ещё немало – устранить оставшиеся протечки, дочистить небеса и другие места от мусора, птичьего помёта, сделать водоотведение от стен и много иных, казалось бы, мелочей. Некоторые опасения вызывает и наклон четверика основного объёма храма на юго-восток из-за сгнивших и рассыпавшихся в труху нижних венцов в этом углу, хотя, по мнению архитектора Андрея Бодэ, пока угрозы обрушения нет. Стоит, однако следить за состоянием и деформациями сруба, чтобы держать ситуацию под контролем. Храм – он как живой, и требует постоянного наблюдения и ухода. Главное, что благодаря проведённым противоаварийным работам удалось остановить его дальнейшее разрушение на десяток-другой лет, до полноценной реставрации (хочется надеяться, что доживём до того момента, когда её возможно будет осуществить).
Вообще, со временем приходит понимание того, что не только сами древние храмы Русского Севера, но и люди, занимающиеся их спасением и восстановлением — мастера и архитекторы, работающие иногда на грани самопожертвования, подвижники, которые вкладывают все свои силы и средства в организацию работ — это тоже наше национальное достояние. Поэтому мы, вся страна, должны их беречь.
Спасибо чудесным мастерам-реставраторам: Александру Сапрыкину и Николаю Тырлову из артели «Архангело», Александру Лепёшкину и Илье из артели «Новое Старое», Владимиру Тетерину, мастерам «Нового Старого» Андрею Кондратьеву и Владимиру Быстрову, работавшим на храме в 2020 году, всем добровольцам из Вереницы и не только (за два сезона в работах приняли участие почти 30 человек), Тане Скрябиной за трудолюбие и терпение, Тане Ковалевской и подписчикам её блога в Инстаграме «Сквозь Север» – именно благодаря вам удалось собрать значительную часть средств.
Альтернативно одарённые чиновники, заблокировавшие сию заморскую соцсеть в прошлом году, вероятно, и не подозревают, как много пользы из неё можно извлечь для разных добрых дел.
Впрочем, теперь Танины заметки об истории и культуре Русского Севера и деревянном зодчестве можно почитать и посмотреть также в Телеграме.
Огромная благодарность Бережнодубровцам и помощникам из Конёва, нашим родным и близким, всем, кто помогли делу спасения храма своими пожертвованиями, трудом, и просто поддержкой, теплом и добрым словом, распространяли информацию о работах и сборе средств, в том числе фанклубу «Армия Алиса». И, конечно, же руководителю Вереницы – прекрасной, доброй и светлой Маргарите Баевой.
Все фотографии с работ можно посмотреть здесь, а также оригинал статьи.
Просматривать и сохранять фото удобнее в режиме слайд-шоу.
Илья Леонов, автор сайта Онега Онлайн
Общая история бережнодубровской церкви и работы Вереницы 2020-21 годов представлены здесь.