Всё у храма засыпано снегом. Снег? Да нет же, это опилок! Строгают доски. Станок шумит громко, вся Уфтюга слышит: на храме работают. Каждую доску несколько раз на станке с двух сторон обстрогать. И готово? Нет, конечно. Теперь ручным рубанком, одна грань, другая, да ещё и фаски снять тонким серпантином. И так каждую доску? десять, двадцать, сорок??
Теперь поднять наверх. И почему доски не летают снизу вверх? Тяжеленные. Ладно доски, а еще слеги, плахи и охлупни. И смотреть-то страшно! Хорошо, что я в сторонке сижу и не гляжу.
А там наверху: примерить, причертить, отпилить, затесать и снова примерить. Приколотить.
Приколотить? Подождите, храм же без единого гвоздя? «Это сруб без единого гвоздя, а про кровлю никто не говорил!» — поправляет Даша.
Хорошо, сруб без гвоздя, а на крыше два ведра, а может и три этих самых гвоздей. И пять скатов алтарной кровли. В два слоя. Кто-то придумал пятискатную крышу. Ведь так красивее!
Теперь стоишь на лесах — доску поднять, повернуть, поддержать, подвинуть. Подать топор, пилу, гвоздь, молоток, рулетку, спасибо, папа этому научил. Вдруг снизу:
— И что, не страшно наверху-то?
— Да, не! Всего-то семь метров над уровнем моря! Как по земле ходим!
Только б на эту землю не глядеть и доски не уронить.
А на крыше хорошо сидеть, всё видать! И деревни за рекой, и леса, уходящие в невиданные края за горизонт, и всех, кто в магазин идёт, да и всю Уфтюгу! Сидеть хорошо! И чай пить хорошо! Но, надо опять: держать, пилить, тесать, колотить.
Вечереет нынче рано. И опять не хватает одного дня.
Лето 2021
Лето сего 22-го года в Уфтюге выдалось жарким на славу, как в старые добрые времена. Выходить на работу надо в шесть утра, в девять солнце палит уже нещадно, а ты на крыше — спрятаться некуда. Да ладно сам, ведь на крыше ещё и береста, а ей палящее солнце противопоказано. А на небе ни тучки! А ежели тучки появятся — значит, жди грозу, что ещё хужей, надо всё спрятать и баннерами закрыть, быстро и крепко.
Кладем гидроизоляцию. Слово-то како!… только заготовка бересты для этой гидроизоляции чего стоит, но об этом пусть расскажет тот, кто её заготавливал. Я же участвовала токмо в разгрузке одного прицепа берестяных свёртков, да укладывании их под пресс.
В итоге, весь пол каменного храма в стопках бересты. Ну, на сто лет вперёд хватит! — думали мы, ан нет, только, только и хватило на галерею да крыльцо.
Потом же бересту эту, надо почистить, и бережно и нежно донести до храма. Потом поднять наверх, а листы огромные. И чтоб не помять, не сломать, не согнуть. И чистишь её, чистишь, носишь, носишь, подымаешь наверх — подымаешь, а всё мало, всё не хватает! Но сказано: бересты не жалеть ни в коем случае! Хуже будет, если крыша потечёт! Вот и таскаем.
А солнце жарит и парит. Хорошо хоть озеро рядом, нырнул (так и хотелось, прям с крыши, ух!) в прохладную глубину, и жить можно дальше. А потом ещё чайку из самовара. Это мы шикуем — из самовара чай-то.
И снова за работу. Кто тешет, кто строгает, кто пилит, кто колотит, кто доски наверх поднимает, ох уж эти доски …опять. Вверх, а потом вниз, снова вверх, и снова вниз, ну что сделать… Хорошо что подымать не мне. Мне же токмо бересту молоточком прибивай, знай не жалей.
И был вечер, и было утро, день уж не знамо какой.
Уфтюга 2022,
Агния Шаньгина
Вспомните, где бывали с Вереницей, что на вас произвело впечатление… Куда слать — ЗДЕСЬ